Вот, чет мне выложить захотелось.

Утро встретило меня с улыбкой: солнце прогревало  стекла моих окон, а мысль о сегодняшнем мероприятии грела мою душу. Да уж, философские мысли опять лезут в голову… Ну и что с того, что он меня позвал?
- Он твой друг, просто заметил, что ты засыхаешь, сидя в своей конуре. – шептал мне внутренний голос.  Но зато я упорно ему противоречил, ведь в душе теплилась надежда на «утреннее» чувство от самого зам. Директора компании по производству кирпича. Кстати он у них ничего так. Помню, отец покупал их продукт, когда делал ремонт. Но тогда я и представить не мог, что заместителем директора окажется  такой… ну нельзя сказать очень яркий, но все-таки не подходящий на эту роль, привлекательный молодой человек. Ну хватит этих чертовых мыслей, они только мешают! – крикнул я в тишину моей спальни и пошел в ванную, чтобы привести себя в порядок и наконец-то появиться в университете.
День в универе тянулся так долго, что я успел подремать на истории и английском. Я учусь на филолога, так что приходится слушать много все неинтересного. Да и друзей у меня мало, один лишь Дэйв.
Дэйв – самое болтливое существо в мире. Наше знакомство началось именно с его болтовни.  В 1 день моей учебы он сел со мной рядом и говорил, говорил, говорил, говорил, жаловался, жаловался и жаловался. И именно в этот день я ударил парня по руке со словами:« Не нуди и не трынди» так, что у него оказалось вывихнутым запястье. Казалось, нормальный человек  начал бы меня ненавидеть после такого, то только не Дэйв. Он, напротив, прицепился ко мне еще больше, и я уже  не смог сбежать от него. Что еще хорошего в нем? Так это то, что у Дэйва есть машина, и он каждый раз подвозит меня до дома, за что я ему очень благодарен. Так и случилось в этот раз: после нескольких пар, когда мы уже утомились, Дэйв  схватил меня и сбежал с лекции. Всю пару мы сидели в машине и наслаждались музыкой, до той поры, как юноша начал разговор.
- Ммм, Каулитц, с тобой классно. Слава Богу, тебе не удалось от меня отделаться.
Я лишь слабо улыбнулся и слегка рассмеялся.
- Ну чего ты смеешься? – недовольно пыхтел Дэйв, пытаясь распутать наушники от айпода.
- Ну Мюллер, не дуйся. – говорил я, легко хватая парня за гладкий подбородок.
В этот момент юноша начал приближаться ко мне: миллиметр за миллиметром… Его  губы, словно лепестки  цветка под солнцем распахнулись, открывая моему взору белоснежные  ровные  зубы. И , наконец,  его нежные губы коснулись моих. Я не спеша начал отвечать на поцелуй, прикрывая глаза и приостанавливая дыхание. Язык моего друга неспешно  проникал в мой рот,  поглаживал небо. Я не знаю, сколько это длилось, так как в этот момент я вообще потерял счет времени, но я навсегда запомнил его нежные движения и ласковые прикосновения.  Таких касаний мне никто не дарил, даже тот  прекрасный дух из моего сна.Слава Богу, на этом все закончилось, и Дэйв все еще в качестве моего друга довез меня до дома. Придя в свою одинокую квартиру, я вспомнил о предстоящем событии и начал одеваться. Да, я медленный! Но во всем виноваты мои волосы, которые не хотели укладываться. Но к счастью, к 6 часам я был готов. Том, как и обещал, заехал за мной на своем BMW. Парень встретил меня с улыбкой и легким поцелуем в щеку, который заставил меня покраснеть. Доехали мы не скоро – пробки заполонили все пространство собой.  При въезде на охраняемую территорию у Тома спросили пропуск.  Ну и конечно же, наш Герр Каулитц  улыбнулся своей  широкой и немного наигранной улыбкой, показывая эту стремную вещицу какому-то амбалу.
Вскоре началась сама церемония открытия. Томаса вызвали разрезать красную ленту, и он, хватая меня за талию, пошел на это ответственное дело. Он улыбался во все зубы и выглядел очень привлекательно. Поставив меня рядом с собой, парень взял ножницы и со всем нажимом на них, наконец-то, разрезал ее. После чего последовали оглушительные ахи, ухи, охи , крики и, аплодисменты. А в это время я ощутил горячее дыхание на своих губах и его руку у себя чуть пониже спины. Только я попытался отвернуть лицо, как его мощная и немного жесткая ладонь схватила и сдавила мой подбородок, а пухлые губы, изогнутые в коварной улыбке впились в мои.
После этого я ничего не помню. Ничего конкретного. Только громкая музыка, шампанское, льющееся мне в рот  большими фужерами. Сальные объятия компаньонов Тома, которым уже в разгаре вечеринки стало все равно на мой пол. Все кружилось, вертелось. А веселье и духота, смешанная с дорогими сигарами, потом и алкоголем, заполоняла все довольно-таки широкое пространство собой. Том куда-то скрылся из виду. В душе медленно, но верно поселялась пустота, колющая своими металлическими шипами, жалящая изнутри. Вдруг перед моими глазами появилась пелена, которая становилась все больше и больше, тело скрутило от боли, желудок начал отвергать  то количество выпитого,  воздух становился все теплее и теплее, а дышать все тяжелее и тяжелее…  И последнее, что я помню, да и то слабо, что я начал стремительно падать с небоскреба,.. Перед глазами мелькали звезды, в ушах проносились все звуки моей жизни. Так я и падал. Медленно-медленно, пока чьи-то незнакомые руки не подхватили меня и прижали к себе.

…Больно…  Всю кожу режет.
Кричу.
И…   
В окно ворвалось прохладное дыхание вечера. Резко вскакиваю на кровати, впиваюсь ногтями в простыню. Слышу характерный звук рвущейся белоснежной ткани. Тяжело дышу. Сердце бьется, словно сердцебиение птички колибри, загнанной в клетку или ловушку.  В душе все болит. По телу течет холодный липкий пот, а по лицу соленые капли слез, смешанные с новой черной тушью.
Ладонями вытираюсь, еще не понимая, что делаю еще хуже.  С громким шумом откидываюсь на кровать так, что та скрипит. Восстанавливаю дыхание, точнее пытаюсь это сделать. Двумя пальцами убираю прилипшие волосы с лица.  Тяну руку к тумбочке, нащупывая сенсорный  экран. Бездумно тыкаю наманикюренным пальцем на пленку, притягивая корпус к себе. Черт, темно. Разрядился. Чертыхаюсь в воздух и тут же вспоминаю, что у меня есть часы. С трудом приподнимаю голову  и  смотрю. На дисплее часов отображаются знаки ядовито-зеленого цвета. Чувствую мерзкий писк, исходящий от  экрана. Приглядываюсь, жду, пока глаза сфокусируются на этих заветных числах, оповещающих мне о «5:00  pm». Дергаюсь как ошпаренный. Кричу в пустоту о своем недоумении, поедающем мою душу. Это что, сон? Отчаянный и страшный иду в ванную смывать старый боевой раскрас. В голове крутятся мысли насчет произошедшего.  Как? Как я мог уснуть??  Беру новую упаковку ватных дисков. Вымещаю на ней свою злость –  дергаю за место открытия со всей силой, одновременно распарывая его острым ногтем. Беру смывку и обильно поливаю ей диск. Как озверелый, до покраснения стираю этот гребаный макияж, а оставшиеся слезинки медленно падают и попадают в поток воды, который уносит их далеко-далеко. Так же, как  и время уносит горести и печали.  Увидев, что остается 15 минут до выхода, быстро навожу марафет и поправляю одежду. Время летит незаметно. Иду на кухню и выпиваю таблетку успокоительного. Внутренний голос шепчет: « Билли, малыш, успокойся. Тебе нужно расслабиться. И тебе это удастся.». Слышу знакомую мелодию и, схватив сумку, выбегаю из квартиры навстречу удовольствию.